моя семья пусть хоть и далека от заветного идеала, все равно для меня является главной составляющей моей жизни: отец, которого я побаивался, первое время даже обращаясь к нему на "вы" из-за этого осуждающего взгляда и холодной интонации голоса; мать, практически никогда со мной не разговаривающая в виду постоянной занятости и работы, что сдавливала ее хрупкие плечи, в конечном итоге превращая в стойкую и достаточно сильную женщину; даже мой брат, на которого я, по факту, совсем не похож — тем не менее, никогда не относился ко мне, как к сопернику.

дело моих родителей — смысл всей их жизни. корпорация, которая переходила от одного сына к другому, в результате задерживаясь на мне, как на последнем, на данный момент, родственнике, который по общей договоренности должен был вступить в управление [ или в одно из владений, которое мне могли доверить со стороны ] рос я весьма не проблемным мальчишкой. знал о том, кем являюсь с самых малых лет, но не смотря на это, никогда не кичился своим происхождением. скорее, даже, наоборот, меня немало пугало влияние, которое имели мои родители. мои сверстники [ или, возможно, друзья, если их таковыми можно было назвать ] так же являлись выходцами из подобных семей. в основном, это были дети различных чиновников, депутатов, прокуроров и судей — всех тех, кто вовремя мог прикрыть зад при необходимости, и в случае очередной неприятности. родители учили меня брать выгоду из  к а ж д о г о  момента, соответственно, даже если кто-то из детей мне был противен — я всегда молчал, не смея поднять руку в ответ или как-либо оскорбить ее или его за одно неверное слово.

год за годом. первые отношения. первое предательство, первая дружба и эти раздражающие девчонки. улыбчивый задумчивый паренек с задних рядов, который на самом деле был отличником, и которому было суждено в один прекрасный день занять позицию своего брата или даже отца, напоминал сладкую зефирку с горьковатой начинкой, достигающей рта каждый раз при более подробном знакомстве.

боясь привязаться к кому-либо, сохраняю исключительно нейтральное состояние. не говорю о себе. не упоминаю отца. даже когда кто-то хвалит меня за высшие баллы и  п е р в е н с т в о   в классе, отношусь к этому, как к должному. опускаю взгляд в пол застенчиво, когда кто-то пытается заговорить о моей красоте. наигранно улыбаюсь в ответ, но в душе — искренности не лелею. знаю, уже с тех лет знаю, что каждый человек носит на себе своеобразную маску. стоит лишь дать слабину, как все падет крахом.

теперь, непосредственно, о договоренностях между мной и моими родными. поскольку я всегда давал им все то, что от меня требовалось, у меня самого, мои личные требования, так же присутствовали. и не то, чтобы я был стороной, которая настаивала на их введении. скорее, мои родные сами решили вмешаться, боясь, наверное, что рано или поздно, я просто рискую съехать с катушек и напрочь  з а б ы т ь  о себе. мне нужны были отвлечения. нужна была необходимость дышать этим свежим воздухом прямо из запертой клетки, в которой я находился. поэтому мы и завели некоторые разговоры, возымевшие на меня эффект в недалеком будущем. я не должен был засвечивать свои отношения на публике. [ да и какой богатой влиятельной семье понравилось бы сие действо? ]

отношения у меня, конечно же, были, причем с людьми из самых разных категорий происхождения. как правило, общение наше надолго не затягивалось. максимум — полгода, когда я, в конечном итоге, узнавая о том, что интересовал свое окружение исключительно своим происхождением и состоянием родителей, был вынужден сделать вывод о последующем нежелании строить свою личную жизнь.

предательство — то, чего я совершенно не понимаю. оставаясь в душе ребенком. тем улыбчивым малышом из прошлого, которого еще ни разу в жизни не обидели и не задели, мне хотелось доверять людям, притягиваясь к чему-то светлому и такому п р а в и л ь н о м у. хотелось открываться и изливать душу. хотелось оказаться на месте того же героя дорамы, которую я пересматривал в тысячный раз, пытаясь поверить в искренность и любовь со стороны окружения. но каждый раз, даже внимая словам своих родственников, я понимал, что реальность навсегда останется реальностью. и именно в реальности, в отличии от тех же дорам, нами всегда будут пользоваться. будут опираться на наши слабости. на наше происхождение и на влияние, которого мы добиваемся путем собственных усилий и поддержки своей семьи.